Мнимая смерть - Страница 46

— Дома. Я появлюсь попозже. Я предупреждал Хейди.

— Я не поэтому звоню.

— Да?

В голосе Гундерсена появилась заинтересованность, но возникшая в разговоре пауза наводит Хеннинга на мысль о том, что им обоим есть что сказать друг другу. Но никто не решается начать. Они похожи на двух клонированных подростков.

— Что у тебя нового? — наконец спрашивает Хеннинг. — Какие планы на сегодня?

Он слышит, как Гундерсен принимает сидячее положение. Голос его ненадолго пропадает. Он закуривает и изо всех сил выдувает дым в трубку.

— Я немного поболтал с Эмилем Хагеном, — говорит он, делая еще одну глубокую затяжку.

— Кто это?

— Один из следователей. Новичок. Встал на дыбы, когда я упомянул электрошокер.

У Хеннинга появился комок в горле.

— А что он сказал?

— Не захотел комментировать. Махмуд по-прежнему не признает себя виновным, но ни слова не говорит в свое оправдание, так что полиция не сильно продвинулась. У него нет алиби на тот вечер. С единственным человеком, кто мог его предоставить, ты встречался вчера днем.

— Ты думаешь, его поэтому убили?

Он спрашивает не раздумывая. Но теперь, когда вопрос прозвучал вслух, он понимает, что это хороший вопрос.

— Трудно сказать. Вполне возможно.

Он кивает. Определенно, это возможно. В таком случае кое-кто не имеет ничего против того, чтобы Махмуд Мархони оставался там, где он сейчас находится. Но почему Махмуд ничего не рассказывает?

— А как ты? Ты на работе?

Хеннинг смотрит на Хейди.

— Да, я в редакции.

— Я думал, ты решил пару дней отдохнуть.

— Я тоже так думал.

У него нет никакого желания обсуждать свое психологическое состояние с Гундерсеном, поэтому он продолжает:

— А Эмиль Хаген рассказал что-нибудь об охоте на Яссера Шаха?

— На кого?

— На человека, который вчера в меня стрелял. Я опознал его по полицейской базе.

— Я спросил, как идут поиски преступника, но он ничего не знал. Он не производит впечатления самого смышленого парня на свете, этот Хаген.

Хеннинг кивает и думает, что, возможно, поисками Шаха занимается спецподразделение по борьбе с бандитизмом, ведь он член ППП.

— Я договорился встретиться сегодня с научным руководителем первой жертвы. Не знаю, может ли он рассказать что-нибудь умное, но я попробую разыскать ее друзей. В этом колледже что-то нечисто.

— Отлично. Тогда, наверное, увидимся позже, — произносит Гундерсен с вопросительной интонацией. Хеннинг думает, что он понятия не имеет, что будет после встречи с Фолдвиком, но тем не менее отвечает:

— Да, наверняка.

А потом кладет трубку. Он сидит, охваченный странным чувством. Хеннинг думает, что, возможно, это был их первый цивилизованный разговор. Во всяком случае, разговор, состоявший больше чем из двух фраз.

— Не забудь, что сегодня в два общее собрание.

Хейди произносит это равнодушным тоном, не глядя на него.

— Общее собрание?

— Да. Стюре проинформирует нас о состоянии дел. У нас сейчас непростое время.

А у кого оно сейчас простое.

— Я напоминаю об этом, потому что случайно услышала, как ты говорил, что договорился на сегодня о встрече. Присутствие обязательно.

Хеннинг думает, ну да, конечно, но из соображений редакционной безопасности не произносит этого вслух.

Стюре Шипсрюд. Основатель и главный редактор газеты. Стюре и Хеннинг пару лет проработали вместе в газете «Капитал». Преимуществом работы в профильном издании, выходящем не очень часто, является то, что у журналиста есть время докопаться до сути вещей. Можно проинтервьюировать множество источников и создать для себя полное, детальное представление о предмете, о котором собираешься писать. Именно в таких условиях появляются на свет хорошие материалы. Те, для создания которых требуется время.

Стюре прекрасно удавались материалы, для создания которых требуется время. Он получил профессиональную журналистскую премию Фонда критической журналистики и журналистских расследований в начале 1990-х за серию статей о министре экономики, приведшую к отставке последнего. В своей области Стюре стал суперзвездой, он воспользовался своим статусом, чтобы добиться более выгодных контрактов с другими работодателями, оказался в газете «Дагенс Нэрингслив», написал помимо этого пару книг о финансовых махинациях, перешел на телеканал ТВ2, после чего в конце 1990-х разорвал все контракты и основал собственную газету «123новости». Многие удивлялись, что человек, лучше всего проявивший себя в аналитической журналистике, внезапно предпочел ее полную противоположность.

Но Хеннинг всегда был сторонником самого простого объяснения этого поступка: у Стюре началась реакция. Жизнь двигалась слишком медленно. Он хотел видеть результаты. И лучше всего на раз-два-три.

— Я выйду, — говорит Хеннинг. Перед разговором с Ингве Фолдвиком ему необходимо позавтракать.

— Ты что, не будешь присутствовать на утренней летучке?

— Ты и так знаешь о моих сегодняшних планах.

— Да, но…

— Я постараюсь успеть на общее собрание.

— Ты должен на него успеть.

— Обязательно вспомню об этом, когда мне в затылок уткнется дуло пистолета.

Хорошо, получилось немного мелодраматично, но подействовало же. Потому что Хейди ничего не отвечает и позволяет ему уйти.

1:1, думает он.

Глава 35

Хеннинг заходит в кафе «Дели де Лука» на улице Торвальда Мейера и покупает кальцоне с курицей в соусе песто. Он берет оба имеющихся в продаже таблоида, заказывает чашку кофе и садится на скамейку напротив кафе у библиотеки Дейкмана. Напряженная утренняя суета уже улеглась, но автомобили, трамваи и опаздывающие на работу люди по-прежнему снуют вокруг него. Он осторожно отхлебывает кофе и открывает газету «ВГ». На первой странице помещен материал о смертельной бактерии, повергшей в ужас население Дании, и о том, что Институт здравоохранения опасается попадания этой бактерии на территорию Норвегии еще до наступления осени. В верхнем правом углу размещена его собственная маленькая фотография с подписью: «Журналиста пытались убить».